Зимне-весенние (2016)

ЗИМНЕ-ВЕСЕННЕЕ (2016)

ВРЕМЯ…
Путаюсь... в мыслях, в поступках, в отношениях... Нехорошо. Неуютно. Несправедливо. Было время – напролом, без раздумий... Сегодня не так. Да, честно говоря, и не хочется, чтобы так, как прежде. Наверное, опыт или просто... старость. Можно ведь жить, не задумываясь, вернее – скоротечно, без задержек на пережевывание смыслов. Уже не хочется, хотя время пугает и настораживает. Почему-то хочется побыстрее в лето. А ведь это – ускорение прохождения временного отрезка, а в нем... и зима, и весна... Как долго... Но... можно в лето попасть и без заигрываний со временем. Сядь поплотнее в креслице, закрой глаза, вспомни июльское солнышко, бабочек, гусеницу, теплый ветерок, каплю росы на лепестке цветка и... Ничего... Нет лета. Есть зима и размытое сознание... Все-таки жаль, что до сих пор так и нет машины времени. Можно было бы – туда, сюда, туда, сюда...

ЗИМА…
Зима. В грязи декабрь. Случайно
увидел снег, чернеющий от слез...
Наверно, я простецкий русский чайник:
всегда сую, куда не надо, нос...
И нос грустит. А мне бы эту кучу
не видеть никогда... И в темноте
ловить в глазах, хоть тоненький, но – лучик!
Так надоело верить пустоте...

***
Хрипатый ветер хамовит без нужды –
хлестнет в лицо и ускользнет в кусты...
А я стою навечно безоружный –
наследник чисто русской простоты...

***
Такие нити тонкие – сквозные.
Куда их тянет? Да, – за горизонт.
Они уже не рвутся и отныне
у жизни видеть счастье есть резон.
Они скользят восторженно и зримо.
Увидишь их – тепло прильнет к груди.
И я уже не битый, не гонимый.
Душа моя не голосит, – гудит.

БУЧА
Ты проснись, когда в окошке лучик
промелькнет, а, может, прозвенит,
и устрой с утра себе же бучу,
только после бучи не усни.
День такой, что слышится – «удача»
в левом ухе, – в правом эхом: «…ча…»
Будто бы дают тебе на сдачу
счастья малость… Мимо, грохоча,
в вихре пыли пролетают горе,
расставанья, боли… Нет причин
вспоминать все буквы на заборе –
эти буквы будто бы ничьи…
Эта буча* нежностью накроет.
Утро прозвенит в твое окно.
Вот, и станет нас сегодня трое –
буча, ты и… я. Закреплено!

*буча — поцелуй(чик), образовано от латыш. buča

***
Вернется все мозаикой стекляшной,
когда сознанье выпучит глаза,
когда соврать себе и людям страшно,
когда слова в едино не связать,
когда любовь застынет безнадежно,
когда прощенью и прощанью рад,
когда войдет подспудно и подкожно –
нельзя прожить без горя, без утрат, –
вернется все. Стекляшки мозаично
рассыплются, у памяти в долгу...
И я скажу тебе... себе привычно:
мы даже умираем на бегу...

УХОДИТ ДЕНЬ
Уходит день. В ночи одни вопросы.
Не тает снег. И корочка хрустит.
Глаза в ночи немножечко раскосы.
Любовь нечаянно, но, все-таки, грустит.
Висит луна – не лампочка, а лампа.
Немой подъезд. Чуть эха. Шепоток.
И тень моя – растрепанным эстампом
на стенке грязной – знай сверчок шесток.
Сугробен двор. Поземка. Я причастен
к вершенью судеб в комнате пустой.
И даже жить – могу решать отчасти.
Жизнь приняла, но, вроде, на постой.
Уходит день. Бессонница на страже.
Туманны мысли. Рвется сути нить.
Спокойной ночи – мне никто не скажет.
Забыться и… за все весь мир простить.

АПРЕЛЬСКОЕ
Весёлый день. И лужи-зеркала
отбликивают солнечную сетку:
в ней зайчики, как солнечные детки,
резвятся, позабыв свои дела.
Апрель кружИт и крУжит... По весне
не голова, а море разливанно...
И даже в состоянии диванном –
мурашечки весенние в спине
щекочут мысли – мне бы их сберечь.
Вскочу, вскричу и улечу далече...
Весна! Я на неделю обеспечен
улыбками и вереницей встреч.

БЕГ НАЗАД
Разлом. Пустынно и прогоркло.
Дымок. Запутавшийся след.
Земли запёкшаяся корка.
Все это – отраженье лет.
Гудит пространство за спиною.
И жизнь у времени в долгу.
Но пахнет осенью весною.
Я в детство, кажется, бегу...

БУДЕТ ЛУЧШЕ
Ничего пока не значит
в жизни этой – всё потом...
Я живу – пуглив и мрачен.
Хороша погода – шторм...
Забивает ветер душу –
не вдохнуть. Прощальны дни.
Околачивал бы груши...
но... так хочется возни
в этой жизни. Отутюжен
быт. Замочено бельё.
Нет внутри – всё есть снаружи.
Если хочешь жить, то – влёт...
Пусть гудит вокруг и вьюжит.
Будет лучше. Было хуже.

В ПРЕДЧУВСТВИИ ОСЕНИ
Уходила даль за кромку крыши.
Улетали птицы на исходе лета.
Слышал я, как осень тихо дышит.
Август. Лето исчезало незаметно.

Хромоногий парк желтел степенно.
И казалось сложным даже и простое...
Жизнь текла без меры – внутривенно.
Люди, жить и вправду очень даже стоит.

ВАГОННОЕ
В нелепой голости зимы
не голоса, а отголоски,
и шар земной не круглый, – плоский,
и заморожены умы...
и нет восторженных речей
в пугливой сонности рассудка,
дней нет, – есть только ночи в сутках,
а ночи всё скучней, скучней...
Миры сомкнулись в тишине.
Растаял звук. Не шарит эхо.
Я, кажется, уже приехал
туда, где даже летом снег...
И только ломкие следы
напоминают: было, было...
Идёт замена шила мылом –
в том нет ни горя, ни беды.

Апрель позванивал слегка
в ушах. Весна. Любви не жалко.
Зима ушла походкой валкой.
Я – сын весеннего полка...

ВЕСНА
В потемневшем небе хмуром
проползали облака...
Проползали, пропадали,
оставаясь... на века...
Оставались и молчали.
Не скучали. В тишине
тихий голосок печали
исчезал, как вешний снег.
Золотилась кромка века.
Дул весенний ветерок.
Было любо человеку
между этих тихих строк.

ГОДЫ
Как аскорбинка – лёгкий фарт:
апрель уступит место маю...
И я, конечно, понимаю
свой пробудившийся азарт.
За маем выскочит июнь.
Потом июль покатит вяло.
И август – мудрый и усталый –
исчезнет, только просто дунь...
Сентябрь настырен и пуглив.
Хотите? Что же? – Будет лето.
Пусть бабье, но... по всем приметам,
всё ж лето... И его не зли.
Октябрь. Снежок. Покров. И грязь.
Ноябрь. И я опять простужен.
Ледком призастеклило лужи.
Декабрь. На стёклах окон вязь.
Мороз: не первый, но... шалун...
Его почувствуешь... А дале
и Новый Год опять отчалит
под музыку карельских рун…
Январь. Проверка на излом.
Февраль хоть короток, но важен.
А, вот, и март. – Как карта ляжет…
Апрель… А май уж за окном…

За годом год одно и то же…
Но жить по-старому негоже…

***
Как будто в тишине пустой
у мамы слёзы
беззвучно капали на стол
прощально поздно...
И ветер шарил по углам –
искал сыночка...
Полоской света пролегла
из ночи строчка...
А в ней с горчинкою слова:
не жди, пожалуй...
Стихов живучая листва
в снегу лежала...

ЛУЧИК
Быть ни хуже и ни лучше...
жить не в заданном режиме...
Я в словах давно прижимист,
чтобы миру не наскучить.
Лучик солнца на ладони
греет душу сквозь преграды.
В мире множество загадок –
их по свету ветер гонит...

***
Летела птица. Странно мне,
что не летаю. В крыльях дело.
С крылами был бы даже смелым.
А так – летаю, но... во сне.
И солнце ближе. Тишина.
И горизонт вдали не тает.
И даже посподручней в стае.
И небо – есть моя страна.
И силы есть лететь на юг.
И возвращаться есть причина.
Но жизнь летать не научила.
Моё пространство – это... круг...

***
С друзьями не боязно...
а время бессовестно
разлуками потчует...
Пространство на ниточке –
бестактно убыточно –
моя нынче вотчина...

МОЛЧАНИЕ
Ничуть не холоден и... бодр.
Ворчу от преданности быту...
И, кстати, очень даже горд,
что остаюсь всегда открытым.
Пустые помыслы... пусты,
в них утонуть легко. Печально:
в России век навек застыл:
наш человек – большой молчальник...

МОРЕ

Море, ленивое море... Волны покатываются и зеркалят неприхотливое дно, вскрывая полутона, полутени, искрящиеся на солнышке и радостно принимающие ласковое к себе отношение... Золотистые полоски разбреживаются и ускользают от томных взглядов отдыхающих, которым глубоко наплевать на то, что вокруг лето и нет снега – пепелистого и всепоглощающего... Зима... Лето... Как все переплелось на нашей многострадальной, но всегда почти счастливой Земле...

МЫ ТАК И ЖИЛИ
"Орёл" и "решка"... На веку
вопросы были без ответов.
Как будто – пистолет к виску,
а на виске отметка света.
И тьма... а, может, и не тьма,
а лучик – тоненький, но острый.
Всю жизнь зима, зима, зима –
как будто затвердили ГОСТом.
Монета спрячется в пыли –
не рассмотреть... А было ж лето...
Мы так и жили, как могли –
в иголку ниточкой продетой...

***
Когда в забытой тишине
проснётся голос трав невольно,
жизнь будет трепетно звенеть
и исчезать, и будет больно
от этой звонкой тишины,
от этой робости и грусти,
от этой немощной вины,
от этих горестных предчувствий...
И улетит моя печаль,
и отзвенит моя тревога...
Но... лоб отведает печать –
и не от чёрта... а – от Бога...

***
Налей чайку горяченького… Ступор…
Открыта форточка, но ветра что-то нет.
Сижу… Молчу… В глазах летально скупость
на слёзы, на судьбу, на скорость наших лет,
на голоса далёкие, как звезды,
на встреч нечаянность, на прибыль без утрат…
Хотя твердят, что жить ещё не поздно,
а солнце катится всё чаще на закат…

НЕ УВЕРЕН…
У Донбасса есть вина:
неуменье врать.
А война всегда война –
ни отец, ни мать.
Терпкий запах у степи –
запах уголька.
За спиной нужда сопит –
ей бы все мелькать.
Под землёю тишина –
над землёю стон.
Не звенит давно мошна,
а разлук – вагон.
Проутюжена душа –
даже шорохи
будут жить в любви мешать
дружбе с порохом...

***
Не устроен мир. У правды нынче
не легка судьба – запутанность в чести...
Нет зачёта, – есть бездумный вычет:
успокоенность всегда во лжи простит.
Рвется нить гуманности. Не скоро
залатает жизнь ущербность тишины.
Хорошо весёлым быть, покорно
задирающим вселенские штаны...
И печалиться на вдох, а выдох
будет радостным... Нечаянность горчит.
Но... молчу, хотя... слегка и... стыдно...
Правда есть, но... как – с неправдою сличить?..

***
Не хочу умирать просто.
Не хочу умирать сложно.
Не хочу умирать постом –
без него умереть можно.
Ветерок унесёт выдох.
Сквозняком и стихи сдует.
До конца уже жизнь выдул.
Но... чего же опять жду я?..

***
Не чувствую восторга. Новый Год
вползает сквозь расщелину прощанья...
Кому закроет он навечно рот?
Кто будет новым символом молчанья?
Как вреден голос на исходе дня.
Как раздражает постоянный ропот.
Кого и в чем в народе обвинят?
Кому простить не смогут даже шепот?
А Новый Год запутан. И душа
не устает метаться. Вечность давит.
Народы жить, наверное, спешат,
а мы… молчим… мы говорить не вправе.

НЕЛЬЗЯ
Нельзя не протирать глаза
хотя бы раз, хотя бы в год.
И, протерев, себе сказать:
какой же я теперь урод...
Какая за окном весна!
Как птицы весело поют!
Как солнце согревает нас!
Как этот Мир безмерно крут!
Как бесконечен жизни путь!
Как расставаний нет без встреч!
Как счастье – даже хоть чуть-чуть –
любовь старается сберечь!
Нельзя не протирать глаза
хотя бы изредка... Прости...
Вперёд смотреть, а не назад, –
себя на волю отпустить.

***
Беспокоен странный голос накануне...
Накануне... Жить бы без забот.
Что мне жизнь случайно в мою душу вдунет?
Что в душе и чем же прорастет?
Лебедой? А, может, все же, как ни странно, –
расцветут увядшие цветы?
Дай-то Бог душе не зарасти бурьяном.
Пусть мечты не будут так пусты.

ОТВЕТ
На вопрос ответ тревожен.
Боже, сколько в Мире лжи...
Будь с ответами построже,
ведь уроки так свежи.
Неудобен тихий ропот?
Неуместен зов трубы?
За спиною только шёпот
и закусочность губы...
В пустоте пройдусь метлою:
ни соринки – верен глаз.
Да, и сердце – дюже злое –
отвечает на заказ...

***
Подрасти, мальчик русский.
Подрастешь – будет дело:
будут бомбы, ракет пуски...
Ты должен быть смелым...

ПОДРОБНОСТИ
Подробности так часто сиротливы.
Детали раздражают. Налегке
идти сподручней, хоть шаги ленивы,
и не услышать эха вдалеке,
и не сгореть отчаянно и жарко,
не задохнуться жадно и взапой...
а – быть и жить дежурно перестарком,
хоть осенью, хоть летом, хоть весной...

***
Постучу по деревяшке, чтобы не настучать...
Времена еще те – никому нельзя верить.
Сегодня главное – чаще, нет, нет... всегда молчать
и дрожать, и потеть, несмотря на потери.
Утоплю надежду в луже. Там плывут облака.
Для кого-то тучи – из них же дождей прорва...
Знать бы, что для жизни хуже – только наверняка,
чтоб себя не мучить. На клочки уже порван
этот мир. Почувствуй кожей. Кожа – она тонка,
никогда не станет толстой – беречь ведь надо.
Не живи, друг, с кислой рожей, не жди в спину пинка.
А душа обманет, – они и будут рады...

РАЗНОГЛАСИЕ
Бесстыдство, видимо, в крови.
А чей-то голос слишком тонок.
Нас кто-то чем-то отравил
и ввёл бесстыдство в ранг закона.
В законе нет любви и... сил –
любить и верить. Как знакомо...
От Кёнигсберга до Курил
я всё равно бессменно дома.

***
В сером небе все не серо –
серо только вдалеке...
Серо, но... в пределах меры,
просто – солнышко в реке...
Просто серым отраженье
часто кажется... Но – жди:
при возможности паренья –
жизнь, похоже, – впереди...

***
Снег летит и тает, тает...
Тает время в тишине...
Жизнь такая непростая...
Не растаять бы и мне...
Вне пространства жить негоже:
хлопочу... А снег летит...
Мир и прост, и архисложен...
Значит вдумчивость в честИ.

СТИХИ ПРИХОДЯТ
Стихи приходят в тишине.
Скрип. Ветерок. За стенкой шорох.
Дорожка лунная в окне.
И... неизбежно – с жизнью споры.
В пространстве личностной судьбы
гул невозвратности сезона.
Ведь я в нем только что и был –
оно пока не пустозвонно.
Хотя, как знать... И тишина
молчаньем ширит суть пространства,
сужая в миг проём окна
и погружая в море странствий...

***
Листает преданная ночь
страницы жизни. Голос тонок.
Но я запутаться не прочь
и... передать привет Харону...
и ускользнуть... Далёк не путь –
дорога только больше манит...
и не даёт в ночи уснуть...
Я, видно, неуёмный странник.

СУДЬБА
Охотно верится судьбе.
Судьбе – без всяких оговорок.
Кому нужны чужие споры?
Ведь в жизни важен только бег.
Ползти не хочется. Рассвет
так далеко – в тумане тает.
А жизнь отчаянно густая –
пустот в отчаянности нет.
Как нет усталости и дна.
Как нет летальности удела.
Жизнь улыбнуться не успела,
но... это не её вина...

ТАКАЯ ОНА…
Перешёптыванья ночи
и несмелые шаги,
треск весенних спелых почек
на ветвях – ещё нагих...
День растерянно пугливый,
словно выжатый лимон...
Живы мы или не живы?...
Не весна, – оксюморон...
Залетит тепло случайно
и растает в тишине...
И чернеет снег печально,
упакованный вполне...
Полоса, а не полоска...
Рвётся даль и – лёгкий звон...
Да, весна, похоже, – тёзка...
даже, может быть, и – клон…

***
Терпкий воздух сух и горек.
Что-то так похолодало –
в этом странно узком створе
жизнь опять врасплох застала.

ХОЛОСО…
Холосо, живём мы холосо...
Голосок негромкий, хоть бездонный.
Можно бы сравнить его со стоном,
но... так тонок стона голосок.
Разбежаться и... рвануть бы... Но...
не пространство – бездна за порогом.
Так сомнений в этом мире много –
не увидишь даже и в бинокль.
Радостно похлопаем... Беда...
Что ж ещё? Тревог и так довольно.
Промолчим в ответ своей "престольной".
И сгорим все вместе... от стыда.

Я ПОМНЮ ВСЁ
Когда снаружи пустота,
а в пустоте грустит начало,
я целый век, всю жизнь ворчал бы,
ведь в жизни заняты места.
Кричали чайки. Облака
не расползались. Гнулось небо.
Не знал тогда ещё я, где бы
гудела б звонкая строка.
Она вонзалась в пустоту
и улетала в поднебесье
моей неуловимой песней....
А я потом в ней прорасту
продрогшей капелькой судьбы –
как будто всех простил когда-то,
хотя был сам и виноватым.
Я помню всё, хотя... забыл...

ЛЮБОВЬ И СЧАСТЬЕ
Полоской света проплывают мимо
любовь и счастье. Не лови.
Они всегда – и в непогоду – зримы:
ты только небо проколи
своим лучом зрачка – увидишь звёзды,
потрогай их – не надо жечь.
Любить, счастливым быть – всегда не поздно
Вот, как бы жизнь в любви сберечь...

СЫНУ
Я пришёл сказать тебе, сынок:
у войны лицо неуловимо...
Даже если видишь херувимов,
их послал, конечно же, не Бог...
Это злые силы. Их дела
не от Бога – дьявол на раздаче...
Не руби сплеча, подумай, мальчик.
Жизнь и без того мала...
У сирени запах – Боже ж мой!..
Продышись. Весна! Зима не катит...
А война – она всегда некстати.
Лучше о любви, о счастье пой!

ТУПИК
В тупике совсем не тихо...
Не борьба пока, – возня.
Вход уж был. А где же выход?
На замке. Под стражу взят.
Сторожа круты, но... лживы.
Могут взять под козырёк.
Могут торгануть и сливом.
Кто – делец, а кто – игрок...
А тупик молчит. В народе
ходит слух: ещё в пути.
Если ни на что не годен,
только Бог тебя простит...

***
Светлый день. А в сердце боль...
Сгорбленная память.
Нескончаем этот бой –
сводки с новостями...