Бока Звенит звонок, пора расстаться,
Пора расстаться с буйной головой.
Слезами горькими мать моя зальётся,
Ещё не скоро я вернусь домой.
Слезами горькими мать моя зальётся,
Ещё не скоро я вернусь домой.
Друзья-друзья, таких друзей не надо,
Друзья сгубили молодость мою.
А я тут с киркой, с киркой, да лопатой,
И днём, и ночью землю я долблю.
А я тут с киркой, с киркой да лопатой,
И днём, и ночью землю я долблю.
Проходит осень, наступит лето,
И все пойдут с подружками гулять.
А я тут с киркой, с киркой, да лопатой,
Я буду вечно землю ковырять.
А я тут с киркой, с киркой да лопатой,
Я буду вечно землю ковырять.
Все друзья смеются надо мною
Разлучить хотят меня с тобою
Но ты будь уверена
В искренней любви моей
Жизнь моя погублена тобою.
Но ты будь уверена
В искренней любви моей
Жизнь моя погублена тобою.
Вот вернулся с фронта я домой,
Повстречал детишек и жену.
А детишки, как стервишки,
Жить не могут без картишки,
И зовут играть меня с собой.
А детишки, как стервишки,
Жить не могут без картишки,
И зовут играть меня с собой.
Вот подходит младший карапуз:
"А папа - эта карта будет туз,
Эта карта будет дама.
Бьёт вальта, как ты бил маму,
Папа, намотай себе на ус.
Эта карта будет дама,
Бьёт вальта, как ты бил маму,
Папа, намотай себе на ус".
Вот я проигрался и сижу.
"Ой, дети, прекращайте-ка игру!"
А они в углу мурлычат:
"Папа, френч тебя не лечит,
Ну и шкары тоже не к лицу",
А они в углу мурлычат:
"Папа, френч тебя не лечит,
Ну и шкары тоже не к лицу".
Вот набросился я кулаками.
"Ой, папа, ты, наверное, будешь псих.
А мы тебя мешком укроем,
Тебе темную устроим,
Барахло разделим на троих.
Мы тебя мешком укроем,
Тебе темную устроим,
Барахло разделим на троих".
На бульваре Гоголя клёны опадают,
Целый день над озером облака плывут.
Мальчикам и девочкам, по уши влюблённым,
Старики-дружинники покоя не дают.
Мальчикам и девочкам, по уши влюблённым,
Старики да дворники покоя не дают.
На бульваре Гоголя назначал свидания,
На скамейке крашенной, пятой от угла.
В восемь, без пятнадцати, в голубые сумерки
Не пришла любимая желанная моя.
В восемь, без пятнадцати, в голубые сумерки
Не пришла любимая желанная моя.
Опустилась ночь над Магаданом,
Шум и гам затихли по тюрьме.
Я один сижу на голых нарах
Сердце так и просится к тебе.
А я один сижу на голых нарах
Сердце так и просится к тебе.
Аникуша, ой дорогуша,
Очи чёрные горят как угольки.
Аникуша, ой дорогуша
А если б знала ты страдания мои.
Аникуша, ой дорогуша,
Очи чёрные горят как угольки.
Аникуша, ой дорогуша
Ах, если б знала ты страдания мои.
Текст добавил(а): охотник 1963
Платные заказы
Предложения мастеров
Младший агент